Что мы, экономисты, знаем о переходе к рыночной системе?

Лоуренс Клейн, лауреат Нобелевской премии по экономике

Статья опубликована в сборнике "Реформы глазами российских и американских ученых", 1996 год, под редакцией акад. О.Т. Богомолова

1. Полярные крайности и динамика перехода

Из каждого опыта можно извлечь какие-то уроки, но особенно важно посмотреть на происходящее с теоретической точки зрения. В этом отношении вызывает большие вопросы подход, в соответствии с которым то, что работает в экономике одной страны, можно было бы автоматически применить в экономической среде другой.

Для начала сопоставим две крайности. На одном полюсе мы имеем жестко контролируемую систему централизованного планирования, на противоположном — свободный рынок капитализма совершенной конкуренции.

Модель централизованного планирования базируется на теоретических положениях марксизма-ленинизма, хотя основатели этого учения больше рассуждали о капитализме и империализме, чем о социалистическом планировании. Но их трудовая теория стоимости оказала влияние на характер общественного учета, являющегося инструментом планирования. На основе теории о всеохватывающей государственной (общественной) собственности на средства производства (капитал) были организованы производство, процесс трудовой деятельности, жесткое ценообразование на отдельные виды продукции. Инфляция не могла проявиться открыто, поскольку колебания цен контролировались административными органами. Она носила скрытый, или подавленный характер. В результате возобладала ситуация неудовлетворенного спроса. В СССР государственный долг покрывался дополнительной денежной эмиссией, а поскольку рост цен сдерживался, инфляция визуально воплощалась в длинных очередях, записях на получение товаров и в росте денежных сбережений населения, что и создавало рублевый навес.

Ключевые объекты жилищного и оборонного строительства создавались лишь потому, что это предусматривалось планом. В международном аспекте экономика оставалась в значительной мере закрытой; исключение составляла только торговля в рамках СЭВ, которая велась на договорной основе в фиксированных ценах, зачастую в форме бартера.

Нельзя отрицать определенные достижения этой системы (в областях искусства, музыки, науки, спорте и во многих других сферах), но при этом жизненный уровень населения оказался много ниже мировых стандартов.

Чисто теоретически плановики-интеллектуалы, оснащенные мощной компьютерной техникой, могли стремиться получать более высокие экономические результаты, но этого не происходило; кроме того, они, возможно, имели недостаточное концептуальное представление о том, как функционирует экономика в целом.

На другом полюсе мы имеем теорию неограниченной экономической конкуренции, при которой каждое индивидуальное хозяйство и каждая фирма (некоторые индивидуальные хозяйства тоже организованы как фирмы) преследуют свои эгоистические интересы: это либо оптимизация потребления — в случае индивидуальных хозяйств, либо оптимизация прибыли — в случае фирм. При этом, если взять масштаб мировой экономики, предполагается, что отдельные страны также ведут себя оптимальным образом в условиях господствующего в отношениях между ними принципа свободной торговли.

Французский экономист Вальрас счел возможным описать такую экономику через систему уравнений спроса и предложения по различным группам товаров и услуг. Приравнивая друг к другу спрос и предложение [ 5/ (р\... рп) = DJ (р\... рп) ], можно определить систему из п рыночных цен. Это называется «рыночным клирингом», поскольку предложение приравнивается к спросу, и это происходит благодаря нахождению такой системы цен , которая удовлетворяет приведенным уравнениям.

Это формальное математическое утверждение нуждается в дополнительных пояснениях. Прежде всего такой подход двояко отличается от детального централизованного планирования. При централизованном планировании обычно наблюдается превышение спроса над предложением (на практике это легко было наблюдать). Теоретически выравнивание спроса и предложения сводится к поиску цен, которые свели бы излишний спрос к нулю.

Рыночное равновесие устанавливается при определенном наборе цен, что элиминирует избыточный спрос; кроме того, теоретически рынок «очищается» как по товарам, так и по услугам. В условиях же централизованного планирования многие виды услуг были отнесены к непроизводственной сфере, а критерии равновесия разработаны лишь по отношению к производству.

Для того, чтобы установить основополагающие характеристики рыночной системы, мы должны рассматривать ее в идеальном виде. Система уравнений рыночного равновесия не дает решений в отношении абсолютного уровня цен. Эта система определяет лишь относительные цены, которые можно рассматривать как частное от деления цен отдельных товаров и услуг на общий уровень цен Р. Общий уровень цен в свою очередь является средневзвешенной величиной от уровня индивидуальных цен.

В классической экономической теории предполагается, что общий уровень цен /> пропорционален денежному предложению М, которое определяется центральной финансовой властью. Для рыночной экономики классическое правило в его экстремальном выражении состоит в том, чтобы позволить устанавливать относительные цены рыночному механизму, а абсолютный уровень цен — правительству (через контроль над денежным предложением). Темпы изменения Р измеряют инфляцию. Таким образом, финансовая власть устанавливает уровень инфляции, а рынок определяет относительные цены.

Это очень привлекательная гипотеза исходит из того, что рынок работает как автоматический (аналоговый) компьютер, в то время как центральные планирующие органы управляют его аппаратной частью, да и то лишь приблизительно. Безмолвный рыночный аналоговый компьютер эффективно действует как «невидимая рука».

Наконец, имеется еще одна интеллектуальная особенность рыночного решения: если составляющие систему уравнения предложения и спроса основаны на оптимальном индивидуалистическом поведении домашних хозяйств и фирм, то можно показать, что решение уравнений существует в математическом смысле и является макроэффективным (по Парето) в экономическом смысле. Оптимум по Парето — свойство не строгое, но имеющее определенную привлекательность. Речь идет о том, что равновесное решение системы уравнений определяет набор цен и количеств товаров и услуг для всех экономических субъектов таким образом, что систему невозможно перевести в другое положение без ухудшения условий для хотя бы одного экономического субъекта.

Хотя эта версия обладает известной привлекательностью, она страдает и большим недостатком, поскольку решение не является единственно возможным. Каждому варианту распределения богатства, или первоначальной собственности среди членов общества соответствует свой оптимум, и рыночная система не отвечает на вопрос о том, как следует выбирать этот вариант; в общем, оптимальность решения зависит от выбора параметров имущественного распределения. В плановой же социалистической экономике плановики могут выбрать справедливое (не равное) в социальном отношении распределение.

Помимо того, что решение, обеспечивающее рыночное равновесие, не содержит информации ни об инфляции, ни о распределении богатства, оно базируется на других очень ограничительных допущениях. В их числе:

— свободный «вход-выход» на всех рынках;
— равный доступ к экономической информации;
— рациональное экономическое поведение всех субъектов;
— отсутствие проявлений монопольной и монопсонистической силы;
— отсутствие стихийных бедствий (погода, физическая среда, климат и т. п.);
— полное использование людских и иных ресурсов.

Слаженно работающая экономика не требует каких-либо вмешательств, кроме того, это — статическая система с равновесным решением. Переходный же процесс, который мы анализируем, сопряжен с динамическим неравновесием. То, что происходит на этапе перехода, по всей вероятности, должно сильно отличаться от обеих крайностей.

Социалистическая плановая экономика редко (если это вообще когда-либо имело место) функционировала «в чистом виде». Стимулы начинали чахнуть вскоре после их энергичного возникновения; справедливость в распределении имущества постепенно, но неуклонно уменьшалась; расцветала коррупция; технические нововведения требовали «свежих» цен, которые, однако, не появлялись; люди все более разочаровывались в своем положении, сравнивая его с тем, что удавалось добиться другим странам.

Точно так же условия для эффективного функционирования отнюдь не являлись господствующими; распределение доходов ухудшилось в последние годы (в том смысле, что оно стало более несправедливым); циклы деловой активности привнесли в систему дефицит необходимой стабильности; безработица достигла невыносимого уровня и сохраняется в течение длительных периодов.

Ни одна из систем не функционировала в полном соответствии со своей теоретической моделью. Каждая из этих двух основных экономических систем на практике действовала как смешанная. В большинстве стран, которые квалифицируются как капиталистические рыночные, существуют планирование и вкрапления социализма. Соответственно, в странах социалистического планирования присутствуют элементы рынка и частного предпринимательства. Обе системы в своем реальном воплощении являются несовершенными, и определение состояния, к которому они придут в итоге переходного периода, становится делом вкуса. Безусловно, что в конечном счете социалистические и рыночно-капиталистические элементы будут одновременно присутствовать в любой системе; конкретные же результаты еще предстоит определить. Но сейчас в практическую плоскость перешел вопрос о том, каковы рубежи трансформации прежних централизованных экономик при современном направлении процесса перехода. Рыночные экономики переживают собственный переходный период, но они изменяются значительно менее активно, чем экономики, идущие «от плана к рынку».

2. Концепция рыночного социализма

Оскар Ланге и Фред М. Тейлор более 50 лет тому назад доказывали, что теоретически возможно вмонтировать рыночное ценообразование в социалистическую экономику, т. е. такую экономику, где широко распространена государственная собственность на средства производства. В своем анализе они опирались на положения известной абстрактного характера работы Э. Бароне. Последний, используя общую методологию Вальраса, показал, что рациональное решение в отношении рыночных цен математически достижимо, даже если средства производства обобществлены, а экономика управляется центральным плановым органом. Но этот орган не должен фиксировать цены и обязан соблюдать решения, вытекающие из функционирования рынка.

В сущности правило, которому должен практически следовать орган централизованного планирования, может быть сформулировано довольно просто. На тех рынках, где имеются излишки, цены следует понизить, а на тех, где проявляется неудовлетворенный спрос, — повысить. Госплан должен в итеративной манере продолжать изменять Цены (не фиксируя их) до тех пор, пока все рынки не «очистятся». Он также должен допустить свободу потребительского выбора («суверенитет» потребителей) и требовать от производителей эффективного (с точки зрения издержек) функционирования.

Концепции рыночного социализма был брошен вызов со стороны консервативных экономистов (включая Людвига фон Мизеса), которые рассматривали ее как нелогичную. По мнению Мизеса, в социалистическом обществе невозможно рассчитать рациональные цены на средства производства. Другие консервативные экономисты ссылались на то, что рыночный социализм практически нереализуем. Сейчас признано, что рыночный социализм теоретически возможен, но многие современные ученые, особенно те, которые близко соприкасаются с преобразованиями в бывших странах СЭВ, отвергают эту концепцию как явно уступающую концепции частной собственности с рыночным регулированием. Они не хотят модернизировать или либерализовывать социализм; они желают устранить в ходе переходного периода все элементы социализма, выступая за систему, максимально схожую с той, которая типична для стран ОЭСР. С их точки зрения, наиболее важным мероприятием переходного периода является приватизация, т. е. превращение государственных предприятий в капиталистические, находящиеся в собственности одного лица или группы; физических лиц (как граждан своей страны, так и иностранцев).

Они пытаются одновременно ввести рыночную систему и продать или передать государственные предприятия в частную собственность. По их мнению, частные предприятия всегда более эффективны, чем государственные. В таких рассуждениях понятиям социального равенства, справедливости при распределении богатства отводится второстепенная роль.

Подход, основанный на иной системе ценностей, состоит в том, чтобы принять теоретическую структуру рыночного социализма всерьез и непосредственно ориентироваться на создание смешанной экономики.

Процессы реструктурирования отмечены сейчас не только в социалистических странах, но и в некоторых развивающихся странах, где разворачивается приватизация государственных предприятий в инфраструктурных отраслях (энергетика, улучшение санитарных условий, транспорт, водоснабжение, связь). Экономики этих стран были смешанными, с относительно сильным уклоном в сторону государственной собственности и регулирования; приватизация в этом случае трактовалась как способ перемещения центра тяжести смешанной экономики в сторону усиления роли частной собственности. Во многих случаях госсектор выходил за рамки инфраструктурных сфер деятельности. Многие финансовые учреждения, а также промышленные и сбытовые виды деятельности первичного сектора ныне находятся под государственным контролем.

Приватизация вкупе с рыночным регулированием в настоящее время в ускоренном порядке и в крупных масштабах разворачивается как в постсоциалистических, так и в развивающихся странах. В некоторых случаях она сейчас проходит уже гладко, пережив бурный и разрушительный период, характеризовавшийся низким уровнем производства, растущей безработицей и сильной инфляцией. Защитники такой стратегии перехода часто уверяют, что другого пути просто нет.

На самом деле жизнеспособные альтернативы существуют. Китайская реформа, о которой было известно еще до середины 80-х годов, пошла по совершенно другому пути. Сельское хозяйство и малая предпринимательская деятельность были полностью экономически раскрепощены или либерализованы. В определенной степени происходила и приватизация, но она никогда не занимала центрального места. В некоторых сферах большое значение придавалось рыночному ценообразованию и индивидуальному принятию решений. Официально провозглашенная цель состояла в модернизации производства на основе рыночного социализма, без резкого массированного внедрения частной собственности.

Сельское хозяйство прореагировало немедленно и почти все 80-е годы росло темпами выше средних. Одновременно был отмечен высокий, в основном двузначный, темп роста сектора услуг (преимущественно в виде малых предприятий). После того, как стали фактом впечатляющие достижения в сельском хозяйстве и видах деятельности, связанных с предоставлением услуг, начался быстрый рост обрабатывающей промышленности.

Когда после 1978 г. Китай стали посещать многочисленные делегации западных экономистов, было высказано мнение, что сельское хозяйство должно расти ежегодно темпами в 3—4%, чтобы прокормить быстро увеличивающееся население. Между тем к 1981 г. темп роста сельского хозяйства уже в течение нескольких лет составлял 7—13%. Таков был первоначальный рывок, связанный с либерализацией этого сектора. Сейчас становится ясно, что в долгосрочном плане темпы сельскохозяйственного развития установились именно на уровне 3 — 4%, однако основные источники экономического роста переместились в сферу промышленности и услуг. Если первое время лидировали услуги, то теперь исключительно высокие темпы демонстрирует промышленный сектор. Не каждый год одинаково хорош, но с 1978 г. Китай по темпам роста ВВП стоит в ряду наиболее быстро развивающихся стран мира. В период 1978—1991 гг. среднегодовой темп роста ВВП (в постоянных ценах) составил 8,7%, а результат 1992 г. — 12,8%. Рост же населения оставался ниже 1,5%, поэтому душевые показатели тоже выглядят весьма внушительно — и это относится к самой густонаселенной стране мира. Промышленный рост на уровне 20% в год, конечно, не может быть очень продолжительным. Задача экономической политики состоит в том, чтобы выйти на более умеренные темпы роста и тем самым сделать их устойчивыми, увязывая эту линию с целями поэтапной трансформации. Это резко контрастирует с политикой «шоковой терапии» в странах-бывших членах СЭВ.

За экономической либерализацией сельского хозяйства и мелкой промышленности должна последовать модернизация экономической деятельности на крупных государственных предприятиях. Важный аспект данной задачи — повышение их технического уровня. Этого можно достичь разными способами, однако привлечение иностранных инвестиций, создание смешанных предприятий (с участием зарубежных предпринимателей), использующих современные методы, и повышение качества образования всех уровней (начального, среднего и высшего) осуществляются настойчиво, шаг за шагом. I ;;.

3. Критерии перехода

Переходная экономика не должна немедленно настраиваться на достижение конечных целей. Вначале надо стремиться к достижению определенной макроэкономической стабильности. В странах-бывших членах СЭВ, например, альтернативный путь мог бы состоять в стабилизации (в широком смысле) и последующем реструктурировании экономики.

Макроэкономическая стабильность характеризуется: \. — сдерживанием инфляции, предпочтительно на уровне до 10%;|;
— поддержанием высокого уровня занятости;
— сохранением высоких темпов роста, не обязательно таких, как в Китае, но в любом случае на уровне выше 5% в год;
— гарантированием справедливого распределения доходов и соб ственности;
— обеспечением населения основными видами социальных услуг;

— созданием необходимой инфраструктуры;

— формированием уравновешенного платежного баланса при со ответствующем балансе текущих платежей;

— достижением примерной сбалансированности расширенного государственного бюджета;

— установлением контроля над денежным предложением при его умеренном росте.

Эти цели достижимы отнюдь не легко, но их смысл в том, чтобы государственный дефицит покрывался без дополнительной денежной эмиссии и был небольшим по размеру, финансируемым без перенапряжения экономики. Это относится как ко внутреннему, так и внешнему дефициту. Если экономику поддерживать в состоянии высокой динамичности (а есть достаточно много примеров, позволяющих не сомневаться в такой возможности), тогда удастся обеспечить предложение такого количества новых рабочих мест, которое позволит исключить быстрый рост безработицы.

Акцент на ускоренную приватизацию и рыночное регулирование, по всей видимости, сопряжен с быстрым возникновением очень неравномерного распределения доходов и имущества. Это нежелательно, поскольку для нормального функционирования системы как в период перехода, так и после него необходимо сотрудничество совместно работающих людей. Примечательной чертой успешно развивающихся стран Азии является достижение ими показателей относительно справедливого распределения доходов и имущества.

Развитая инфраструктура обеспечивает нормальное функционирование промышленности и сельского хозяйства. Быстрая доставка товаров, постоянная связь, здоровая и хорошо образованная рабочая сила (и многие другие качества населения) проистекают из хорошей инфраструктуры. Расшивка ее узких мест и ее укрепление позволяют поднять производительность труда и повысить конкурентоспособность промышленности. За все это надо браться как можно скорее, отдавая такой деятельности приоритет по сравнению с экономическим реструктурированием, включающим приватизацию.

Этим моментам было отведено должное место в китайской стратегии развития в противоположность тому, что наблюдалось в восточноевропейских странах и в бывшем СССР. Тем самым подготавливается среда для спокойного проведения реформ, часть которых чревата известным нарушением стабильности.

4. Некоторые процедурные проблемы перехода

Указанные в предыдущем разделе критерии не столь уж трудно сформулировать на бумаге. Совсем другое дело — выработать практические процедуры, которые способствовали бы их воплощению в жизнь.

Среди стран, прибегавших к «шоковой терапии» (немедленное обращение к рыночному регулированию, широкомасштабная приватизация, быстрое обесценение национально валюты), очень немногие начали получать позитивные результаты в макроэкономической сфе-Ре. В такой ситуации обычно выигрывают узкие слои населения, а большинство проигрывает, что приводит к несправедливому распределению доходов (при том, что общий объем ВВП во всехбывших членах СЭВ вначале упал). Экономика Польши начинает понемногу восстанавливаться, некоторые положительные сдвиги отмечаются в восточногерманских землях, куда направляется массированная помощь из Западной Германии. Однако во всех государствах рассматриваемой группы наблюдаются безработица и высокая инфляция (за исключением Германии). Успехи есть и в Чехии, но появились они только после отделения Словакии, где спад производства весьма существен. Так или иначе, положительные изменения довольно скромны и пока не закреплены, а главный «результат» состоит в инфляции, безработице, дефиците бюджета и платежного баланса, снижении производства, не говоря уже о росте преступности.

В китайских же реформах, включающих реструктурирование и либерализацию экономики, особо впечатляет тот факт, что они не ввергли экономику в серьезную рецессию. Они протекали постепенно, при этом в отличие от «шокового» варианта реформ экономика не просто росла, а развивалась рекордными по мировым меркам темпами.

Основные моменты, свойственные такому постепенному переходу, таковы.

1. Общая нацеленность на создание смешанной экономики, где частный сектор и индивидуальное принятие хозяйственных решений сосуществуют с государственным сектором (рыночный социализм).

2. Провозглашение политики «открытых дверей» в отношении то варообмена и обмена технологиями с другими странами.

3. Создание специальных экономических зон.

4. Проведение экономических реформ ранее реформ политических.

5. Переход к современному экономическому образованию.

6. Использование математических и статистических методов экономического анализа в процессе планирования.

Рыночный социализм. При переходе к рыночной экономике в странах Восточной Европы и экс-СССР наблюдалось явное стремление максимально дистанцироваться от рыночного социализма. Этот подход проявился с самого начала и был принят безоговорочно. Каких-либо впечатляющих результатов он не дал: ни в динамике национального дохода, ни в отдельных отраслях производства, ни в сфере занятости, ни в торговле. В отношении инфляции последствия неоднозначны, но чаще их приходится относить к неблагоприятным, чем к благоприятным. Остается надежда на будущее, но очевидно, что экономические результаты будут в разных странах неодинаковыми.

Часто можно слышать заявления, что бывшие члены СЭВ не имели выбора. Однако, если бы в течение 80-х годов все было продумано более тщательно, переход мог бы быть куда более осторожным, тем более что, как известно, все эти страны были знакомы с китайским опытом задолго до начала системных изменений. Открытость. Все страны, начавшие переход, хотят участвовать в многосторонних организациях, и многим это удается. Часть обращений о вступлении в ГАТТ еще не удовлетворена, хотя это безусловно принесло бы пользу с точки зрения развития внешнеторговых связей на многосторонней основе.

Открытость важна не только для расширения внешнеторговых связей, но и для облегчения потоков капиталов. Большинство стран с переходной экономикой крайне нуждается в иностранном капитале не только для финансирования приоритетных отраслей, но и для привлечения передовой технологии. Смешанные предприятия с участием иностранных партнеров, лицензионные соглашения и другие механизмы технологического трансферта относятся к числу наиболее важных мероприятий, которые в состоянии осуществить страны с переходной экономикой после того, как они наладят современный стандартный экономический процесс. Таким путем они смогут продвинуться к передовым технологиям.

Каждое хозяйство, пытающееся остаться самообеспечиваемым, обречено на экономическое отставание; открытость — это жизненная необходимость. Специальные экономические зоны. Особым видом открытости являются предоставление привилегий иностранным партнерам в (виде тарифных скидок, субсидий, особых прав) на специально отведенных для этого территориях, обеспечение последних транспортными и коммуникационными услугами — с тем, чтобы бизнес мог развиваться на современной основе. Привлекательность специальных экономических зон обеспечивается также дешевой рабочей силой и наличием необходимого сырья.

Экономические зоны хорошо показали себя на Тайване, в Израиле, Корее, Мексике и в других странах, которые сегодня успешно развиваются. Специальные экономические зоны в Китае уже начинают приносить первые плоды как замечательные инструменты экономического роста.

Естественно, что первыми вступают в стадию либерализации крупные города, порты, финансовые центры и другие ключевые пункты. Они гораздо более восприимчивы к идеям модернизации. После того, как экономические изменения закрепляются в этих регионах, можно ожидать их распространения по всей стране, вплоть до отдаленных ее частей, в меньшей мере контактирующих с внешним миром.

В ходе преобразований в Китае это приобрело форму первоочередного развития прибрежных районов. Требуется время, чтобы создать специальные экономические зоны и начать получать от них отдачу. В своем дальнейшем развитии китайские зоны охватывают и другие регионы, расположенные вдали от восточного берега. Одновременно происходит процесс реформирования сельского хозяйства, охватывающий всю территорию страны.

Конечная цель состоит в том, чтобы обеспечить инфраструктурное развитие всех внутренних регионов и постепенно развертывать экономическую деятельность во внутренних и западных районах, т.е. осуществлять ее широкое географическое распространение.

Экономические и политические реформы. Экономические теории переходного периода полны лозунгов, имеющих слабое аналитическое обоснование. Один из них — утверждение, что экономические и политические реформы неразрывно связаны друг с другом и должны проводиться одновременно. Но из этого лозунгового правила есть множество исключений.

Можно высказать немало аргументов в пользу тезиса о стабилизации и улучшении экономических условий как предварительной фазе перехода. По достижении экономической стабильности в широком смысле этого слова складывается благоприятная обстановка для углубленных экономических реформ. Это — не единственная возможная модель, и она вряд ли универсально применима, однако, кажется, срабатывает, когда воплощается в жизнь с необходимой осторожностью. Современное экономическое образование. До 1960 г. очень немногие из стран с переходной экономикой были открыты для современных экономических идей. На индивидуальной основе в некоторых развитых странах проводилось обучение представителей государств СЭВ современной экономической теории. В конце 60-х годов этот процесс получил развитие, а 70-е годы уже отмечены устойчивым притоком студентов в основные университеты и научно-исследовательские центры (я сам имел студентов и стажеров из СССР, Польши, Чехословакии, Югославии и Венгрии). Хотя масштабы этого процесса и не были особо значительными, он был хорошо организован в том смысле, что позволил подготовить корпус ученых и исследователей в области современной экономической теории.

В Китае этот процесс протекал несколько иначе. Первый контакт китайских ученых с группой экономистов из США произошел в 1979 г. (последние представляли Исследовательский совет в области социальных наук и Национальную Академию наук). В 1980 г. в Китае состоялось заседание эконометрической школы, а затем была развернута программа исследований, включающая многие экономические темы.

Все это имело необычайное значение, поскольку в течение 30 лет о современной экономической науке в Китае было мало что известно. «Культурная революция» заставила замолчать тех, кто тогда обучался за рубежом; возник вопрос о создании нового поколения экономистов, и этого удалось добиться в течение 80-х годов. «Шоковая терапия» имела бы разрушительный характер, эволюционный же путь оказался вполне соответствующим китайским условиям. Методы экономического анализа, экономический образ мышления и экономическая методология. Они разрабатывались и совершенствовались по мере модернизации страны. Это придало процессу преобразований осмысленность и значимость.

О количественных методах анализа. Одно дело, когда речь идет о восприятии тех или иных идей из общего курса современной экономической науки. Это в значительной степени обеспечивает интерпретацию процесса преобразований, его задач. Важно довести смысл самой идеи ценовой системы. Совсем другое дело — подготовка специалистов, знакомых с методами эконометрического и общестатистического анализа. Как было отмечено выше, эконометрическая рабочая группа была организована в Китае в 1980 г., и на базе этого опыта стали развиваться такие инструменты экономического планирования, как банки данных, программное обеспечение, моделирование, симуляционные методы формирования политики и многие другие, связанные с достижениями современной экономической науки.

Информационная база для количественного анализа в Китае была в 1979 г. очень слабой. Постепенно формировались временные ряды, появлялись структурные обзоры, специальные показатели и многие другие информационные системы, столь необходимые для научного экономического планирования. Попытки создания всего этого не на эволюционной основе неизбежно вызвали бы хаос и воплотились в информационной системе более низкого качества. Внедрение современного экономического мышления шло в тесной корреляции с развитием полезных информационных систем.

Россия и другие республики бывшего Советского Союза много теряют, не занимаясь подготовкой необходимой информации. В некоторых восточноевропейских странах положение иное. В ряде случаев у них уже имелись неплохие информационные системы, но даже в самых лучших в данном отношении условиях сложный процесс маркетизации и приватизации был начат в «шоковом» режиме и без достаточной информационной основы. В этом смысле опять-таки следует отдать предпочтение эволюционному подходу.

По теме:
Джеймс Тобин, нобелевский лауреат “Вызовы и возможности”
Кеннет Эрроу, нобелевский лауреат “Экономическая трансформация: темпы и масштабы”
Нобелевский лауреат Джозеф Стиглиц против российских либералов
Раздел Обращения экономистов к правительствам РФ
Д. Розенберг "Девальвация рыночной "системы верований"(о книгах Р.Каттнера и У.Грейдера)"
К. Мюллер, А. Пикель “Смена парадигм посткоммунистической трансформации”
Что такое современный рынок? (встреча в редакции с американскими экономистами)
Милтон Фридмен даёт советы
А.В. Лукин "Демократизация или кланизация? Эволюция взглядов западных исследователей на перемены в России "
И.Г. Минервин "Зарубежные исследователи о путях трансформации российской экономики: многообразие подходов, сходство выводов"
В. Полтерович "На пути к новой теории реформ"
В. М. Полтерович "Кризис экономической теории"