В.И. Бояринцев. «Перестройка от Горбачева до Чубайса»
Все это опять заставляет задать вопрос: «Зачем России наука?»
Ответ на этот вопрос достаточно прост: для того, чтобы торговать не только сырьем, а на основе «профессионального менеджмента» снабжать «цивилизованный» мир высококвалифицированными, но достаточно дешевыми научными кадрами.
Видимо, по такому случаю и объявился в России беглый демократ, академик Р. Сагдеев, тем более, что практика составления списков еврейских ученых, желающих повыгоднее выехать из страны, появилась еще при Л. Ландау.
P.S. В статье использованы материалы «Официального веб-сайта Президента Российской Федерации: Речи и выступления», а также «Проспект Московского физико-технического института (государственного университета)» — Долгопрудный, 2001.
Наука завтра
Так следует назвать «сухой остаток» разговора Н. Сванидзе с новым министром образования и науки Андреем Фурсенко. Сванидзе отмечает, что министр — «представитель точных наук», а его отец — известный историк.
Подобные разговоры полезны тем, что позволяют понять цели и задачи, поставленные перед министрами нового правительства страны.
Сванидзе. Статус науки в нашей стране? На мой взгляд — это проблема очень острая...
Министр. Это — проблема общая в любой стране... У нас был момент в Советском Союзе, когда статус науки был очень высок. Он, кстати, был связан не столько с чисто научными достижениями, сколько с использованием их в различных областях, прежде всего в оборонной...
Я не могу сказать, что сейчас наука отторгнута от общества... повышение конкурса в вузы... свидетельствует о том, что интерес к науке, образованию, он растет... Есть две стороны: с одной — наука — это часть нашей культуры... а с другой стороны — это экономическая какая-то составляющая... В обществе нет доверия к тому, что наука способна улучшить нашу экономику... Если мы не сумеем продемонстрировать, показать, что действительно возможна экономика, основанная на знаниях, что... она способна улучшить наше благосостояние... мы ничего не добьемся, наука останется какой-то такой вещью, очень важной, но, точно, несущественной».
Сванидзе. С чем связано доверие общества?
Министр. Оно связано с практикой... Сразу после перестройки... вопросы безопасности отошли на второй план... Показалось, что это не так важно... На первый план вышла экономика... Оказалось, что наука для этой экономики очень мало может дать... потому что то, что мы создавали, оно создавалось не по рыночным критериям, у нас наука от рынка всегда была далеко. Кстати говоря, не только у нас...
Сванидзе. Многие люди не верят не только в то, что наука способна дать благосостояние обществу, они не верят в то, что наука может дать благосостояние им самим и их семьям, то есть научная карьера не привлекает: мало платят, низок статус. Как решать эту проблему?
Министр. По нескольким направлениям. Во-первых, надо... помнить... что статус — это субстанция материальная. У нас много говорят об утечке мозгов. Она не столь существенна, но важно то, что уезжающие люди зачастую возвращаются... Получая материальное благосостояние, они теряют статус. Российские ученые, уезжая за рубеж, в статусе, несомненно, теряют... хотя приобретают материально. Сегодня мы должны сделать простую вещь: во-первых, стоит и будет всегда стоять вопрос, что государство должно поддерживать науку, особенно науку фундаментальную, так же, как образование, это задача государственная. А с другой стороны, надо создавать условия, при которых бы знания стали источником благосостояния для тех людей, кто эти знания производит. И тут перед нами всегда будет стоять проблема: заниматься чистой наукой и иметь то, что можно иметь при государственной поддержке, или каким-то образом включиться в коммерциализацию своих знаний.
Сванидзе. Раньше... доктор наук был обеспеченный человек... Сейчас доктор наук — сам по себе, ну, доктор наук, доктор наук.
Министр. Во-первых, понятие обеспеченности тогда и сейчас, оно немножко разное... То, что казалось обеспеченность тогда — человек, имевший отдельную квартиру... машину — это вообще уже считался очень обеспеченным человеком... дача уже что-то такое, не запредельное, но близкое... Сегодня доктора наук машину и квартиру, как правило, имеют. Потребности другие... Другое дело, что их статусность, их благополучие несравнимы с людьми, которые занимаются, например, бизнесом... Ученый должен иметь возможность повысить свое благосостояние, используя знания, используя интеллектуальную собственность, которая им создана... Мы должны создать нормальную систему, при которой знания являются частью экономики. Это не вся наука, но это должна быть важная часть науки... Есть составляющая фундаментальная, есть составляющая базовая, и туда рынок не надо пускать... А есть вторая составляющая, когда вот эти знания могут и должны выходить на рынок... Человек должен иметь право выбирать, он должен определиться, чего он хочет».
Сванидзе... Тема инноваций, высоких технологий... Мировой рынок высоких технологий... значительно превышает мировой рынок сырья... На этом мировом рынке... американцы оккупируют 60%, Сингапур — 6%, Россия — 0,5%... Как решать? Ведь нужен прорыв!
Министр. Что такое прорыв?.. В 3—4 раза увеличение — это прорыв?.. Это процесс, не только связанный с нашими знаниями... процесс, связанный с построением соответствующей инфраструктуры. Нас на этих рынках никто не ждет... Мы должны находить свое место на этих рынках... Мы должны, в первую очередь, ориентироваться на то, что является принципиально новым... Мы должны ориентироваться на наши конкурентные преимущества... Это достаточно высокая интеллектуальность общества, и на сегодняшний день она сохраняется. Это нестандартные подходы, которые у нас были и которые сохраняются в наших научных институтах... У нас есть отрасли, в которых мы имели и имеем огромные заделы — космос, атомные технологии, нана-технологии — сейчас очень модное направление... Мы должны понять, как эти заделы превратить в прорывы... В мире все страны, особенно сегодня, интересны тем, чем они отличаются от других... Глобализация — она же всех выглаживает...
Сванидзе. Вы противник глобализации?
Министр. Что значит противник? Это глупо — быть противником. Вы противник дождя или нет? Реальную ценность представляет то, чем мы отличаемся от других. Наша система образования, советская система, она отличается от других... Наши специалисты... несут уникальные знания, уникальность — в многодисциплинарности, в необычности подхода, они нестандартны, у нас и образование и наука никогда не были прагматичными... Мы многое делали для собственного удовольствия... Интеллектуально лишнее нам надо сохранять, и в образовании, и в науке... Наша задача — создавать условия, при которых эти приоритеты могли бы определяться, способствовать развитию этих приоритетов».
Сванидзе. Разговор с вами меня... умиротворил, повысил мое настроение...»
После прочтения этого интервью возникает вопрос: «Что же все-таки сказал министр?»
Попытаемся разобраться в сказанном. Попробуем сделать это в соответствии с принятым министром строем излагаемого материла.
1) Статус науки был высок в советское время, что было связано, как считает министр, только с тем, что наука обслуживала оборону страны. Напомним, что Нобелевскими лауреатами в это время стали П.А. Черенков, И.М. Франк и И.Е. Тамм; Л.Д. Ландау; Н.Г. Басов и А.М. Прохоров; П.Л. Капица; а в наше время за достижения, полученные в советское время — Ж.И. Алферов, В.Л. Гинзбург стали лауреатами за научные работы в области фундаментальных знаний.
Безусловно, чрезвычайно велики достижения советских ученых в целом ряде прикладных проблем, связанных с атомной, ракетно-космической, авиационной, военно-морской, радиотехникой, в области разработки и создания новейших систем вооружений и целого ряда других технических приложений.
Все это привело к тому, что государство выделяло значительные средства на развитие этих работ, что привело и к тому, что статус и заработная плата занятых в этих отраслях ученых были велики.
Теперь же, когда в демократическое время было закрыто огромное количество отраслевых научно-исследовательских институтов, ставится вопрос о повышении доверия к науке, способной увеличить благосостояние страны. То есть, только другими словами, ставится задача: «наука должна стать производительной силой», хотя, несколько перефразируя Мичурина, можно сказать, что мы не можем ждать милостей от науки, после того что с нею сделали.
2) Министр признает, что советская наука, да и не только советская, но наша наука особенно, была далека от рынка, но близка государству и его интересам.
3) Действительно, в советское время доктор наук (вместе с его семьей) был обеспеченным человеком, получая заработную плату (без учета премий и договорных работ) на уровне 400 рублей, что по современным ценам составляет 20—24 тысячи рублей. Такие деньги президент обещает сейчас только чрезвычайно ограниченному кругу ученых.
Теперь, по словам министра, статус ученого есть величина материальная, а из приведенных им примеров следует, что чем ваше статус, тем меньше зарплата, и наоборот.
Действительно, многие доктора наук имеют сейчас автомобили («Жигули»), квартиры и дачи, но вспомним, что средний возраст докторов наук в России составляет 61 год и спросим: «А когда же все это было приобретено?» Ответ простой — в советское время.
И если говорить о том, что потребности (и возможности) были тогда другими, то это совершенно правильно — современный доктор наук на свои 3—4 тысячи рублей еле может содержать себя, а не семью.
Теперь о двух сторонах науки: о науке фундаментальной и прикладной. Первая не должна быть связана с коммерцией, а должна поддерживаться государством, но государство пока не имеет таких стремлений.
Вторая ее сторона — наука прикладная должна обеспечить усиленное развитие экономики и принести ученым большие барыши, но каким образом? Продажей из-под полы полученных достижений за рубеж?
4) О высоких технологиях: Россия должна предпринять огромные усилия для восстановления уникальных производств и поставки изготовленных образцов на рынки, с которых мы сами добровольно ушли, считая, в частности, что «у России врагов нет».
И немного о глобализации: «почему-то» в странах Европы достаточно сильно развито движение антиглобалистов, они что, не любят дождь? Наш министр сам признает, что глобализация «все выглаживает», а мы должны эксплуатировать свою уникальность. Поэтому можно не быть ярым противником дождя, но не позволять себя мочить (в любом смысле этого слова).
Безусловно, не про упомянутого выше министра, а про министра сказочного, министра военного, написал Л. Филатов:
Вот министер мне не враг,
Все как есть сказал без врак,
А ведь он мужик не глупый,
Кто заинтересовался последней строчкой, может прочитать ее у Л. Филатова.
Разгром
Ниже речь пойдет не о произведении Александра Фадеева с таким названием, которое на протяжении многих лет изучали в советской школе.
Речь пойдет о состоянии научных организаций и науки в целом после осуществления очередных «реформ», предложенных Министерством образования и науки, суть которых изложена в документе под названием «Концепция участия Российской Федерации в управлении государственными организациями, осуществляющими деятельность в сфере науки (фрагменты проекта)». Документ предложен организацией, призванной блюсти права научных учреждений и обеспечивать возможность их плодотворной работы.
Текст этой концепции со столь затейливым названием был опубликован в газете «Поиск» № 38 от 17 сентября 2004 года.
При этом обратите внимание, речь будет идти, в основном, не о повышении эффективности научных исследований, а об управлении научно-исследовательскими организациями с выгодой для министерства.
Можно много говорить о малой эффективности современной науки Российской Федерации, но то, что эта бывшая советская наука имеет целый ряд достижений мирового уровня, никто не посмеет отрицать.
Приходится только удивляться, что при нищенском финансировании со стороны государства научных исследований эти «упертые» ученые, не покинувшие «эту» страну, еще продолжают начатые еще при советской власти программы исследований, которые в свое время позволяли обеспечивать, в первую очередь, обороноспособность страны.
<< [1] ... [54] [55] [56] [57] [58] [59] [60] [61] [62] [63] [64] [65] ... [69] >>
