Л.М. Млечин. «Горбачев и Ельцин. Революция, реформы и контрреволюция»
Все изменилось в тот мартовский день 1985 года, когда Горбачев стал руководителем страны.
«Он серьезно относится к роли своей жены, — записал в дневнике его помощник Анатолий Черняев, — помимо того что, видимо, по природе семьянин и она его устраивает во всех отношениях. Да и нам повезло, что у Первого интеллигентная жена — в эпоху, когда жены стали играть некоторую роль в международной жизни».
Теперь уже все искали расположения Раисы Максимовны. Все ждали, как она использует свое положение?
Семья академика Дмитрия Сергеевича Лихачева не на шутку перепугалась, когда к их даче в Комарово под Ленинградом подъехала черная машина и из нее вышел офицер в фуражке с синим околышем. Лихачев сидел в Соловецком лагере, политзэки ненавидели эти чекистские фуражки. Но это был всего лишь фельдъегерь, который доставил академику письмо от Раисы Максимовны Горбачевой. По предложению Раисы Максимовны академик Лихачев стал главой Советского фонда культуры — это была одна из первых в стране негосударственных, неправительственных организаций.
Один из самых заметных русских эмигрантов князь Васильчиков писал после ее смерти главному редактору журнала «Наше наследие» Владимиру Петровичу Енишерлову:
«Я познакомился с Раисой Максимовной, когда она была еще Первой дамой страны. Почему-то в России ее называют Первой леди на американский манер. Есть же русские слова… Что верно в этом определении — это Первая. Мы — русские на Западе — вздохнули с облегчением, когда увидели ее с Михаилом Сергеевичем — элегантную, светскую, умную… Такой и должна быть жена Президента великой России…
Нам очень понравилась и ее некричащая элегантность в отличие от “первых дам” советской эпохи… Ее слегка татарского типа красота и женственный шарм в сочетании с несомненным умом и образованностью произвели на всех нас впечатление. Она была явно незаурядной личностью. Именно это объясняло, почему наши вечно завидующие “русичи” о ней злословили. Хотя, очевидно, и она немного раздражала, “перебарщивала” со своими знаниями и уверенностью в себе. Общество еще не доросло до восприятия такой личности».
Как изящно выразился пресс-секретарь советского президента Андрей Грачев, «она яркой бабочкой выпорхнула из кокона безликой и обезличивающей системы — элегантной, независимой и уверенной в себе современной женщиной».
Но ее появление рядом с мужем сразу вызвало недовольство в обществе, где женщине отводилось строго определенное место.
«Никогда в его государственные или политические дела я не вмешивалась, — вынуждена была оправдываться Раиса Горбачева. — Считала лишь своим долгом поддержать, помочь. Мы с Михаилом Сергеевичем спорим и очень часто по самым разным вопросам… Мы, как и все нормальные люди, обсуждаем, спорим, иногда ссоримся…»
А с другой стороны — у кого же еще спросить совета, как не у жены? Особенно если она действительно самый близкий человек, которому бесконечно доверяешь?..
Горбачевым не хватало, пожалуй, элементарной осторожности и хитрости. Главным внешнеполитическим партнером Горбачева был президент Соединенных Штатов Рональд Рейган. Считалось, что его жена Нэнси политикой не интересуется. В реальности она оказывала огромное влияние на курс страны, потому что по ее слову президент без колебаний назначал и убирал людей. Рейган был без ума от своей жены и во всем к ней прислушивался.
«Многие члены администрации предпочитали рассказывать о своих заботах Нэнси, — вспоминал Рейган, — зная, что она мне все перескажет. Я считаю, что люди в целом изначально добры, и ожидаю от них лучшего. Нэнси тоже не отрицает этого в людях, но какой-то внутренний инстинкт предупреждает ее о пороках, если таковые имеются.
Нэнси относится к типу людей, которые готовы защищать свой мир. Если вам приходилось видеть медведицу, в ярости взметнувшуюся на задние лапы, готовую к сражению, если ее самцу или одному из медвежат угрожает опасность, то можете представить себе, как Нэнси относится к тем, кто, по ее мнению, может повредить ее близким или их предать…»
Нэнси Рейган считала, что мир недооценивает ее замечательного мужа. Весь мир она наказать не могла, но в президентской администрации тот, кто не нравился Нэнси, быстро терял свой пост. Ночная кукушка дневную всегда перекукует.
«Не раз спрашивали у меня: легко ли быть женой президента и генерального секретаря ЦК КПСС? — вспоминала Раиса Горбачева. — Отвечаю: легче, чем быть президентом и генеральным секретарем».
А потом наступили годы, когда Горбачевым пришлось оправдываться. Список претензий бесконечен. Главное — почему, взявшись за перестройку, привел страну к развалу?
Добрых слов Горбачеву достается даже меньше, чем Ельцину. Потому что есть влиятельнейшие люди, которые своими высокими должностями и огромным богатством обязаны Борису Николаевичу. Наши властители не забывали облагодетельствовать свое окружение. Брежнев, расслабившись, как-то сказал:
— Я сейчас вроде как царь. Только вот царь мог деревеньку пожаловать. Я деревеньку пожаловать не могу, зато могу дать орден.
Горбачев и орденов не раздавал. Его соратники лишились всего… И только оставшиеся верными ему интеллектуалы искренне ценят Михаила Сергеевича за то, что он сделал для страны и мира, — несмотря на его ошибки, промахи, неудачи. Горбачев впервые после февраля семнадцатого избавил народ от страха перед властью.
Но выяснялось, что семьдесят лет советской власти отучили людей от самостоятельности. Все хотели перемен, но надеялись, что они произойдут сами по себе. Реформы сверху разбудили страсти, но не готовность что-то делать.
«Стоит ли удивляться, — считает вице-президент Российской академии наук Александр Некипелов, — что Горбачев все еще остается в глазах многих соотечественников “главным отрицательным героем” всего периода трансформации нашего общества. Он “виноват” во всем, даже в том, что “выпустил нас на свободу”. В сущности на нем сконцентрировалась вся наша досада на самих себя за бестолково использованный исторический шанс».
Никто не знал, что надо предпринять. И как. И, пожалуй, в те годы никто не предполагал, что улучшить систему невозможно.
«Горбачев, — сочувственно говорил президент Франции Франсуа Миттеран, — напоминает мне человека, решившего закрасить грязное пятно на стене своего дома. Но, начав зачищать стену, увидел, что шатается один из кирпичей. Попробовал его заменить, и тут обрушилась вся стена. А принявшись ее восстанавливать, обнаружил, что сгнил весь фундамент дома».
Обратимся к истории.
В нашей стране правящая элита не позволяет самых необходимых перемен. В какой-то момент перемены все-таки начинаются и тут же превращаются в неконтролируемую стихию, которая все сносит. Приходит новая власть и опять все пытается заморозить. Так было при царе и кончилось кровавой Гражданской войной, так было при советской власти — и кончилось распадом государства. Вертикаль власти по определению имеет столь малую опору, что при сильных волнениях просто не может удержаться.
Жизнь развалилась и стала невыносимой. Рухнул весь уклад жизни. Стало много хуже, чем было до перестройки.
<< [1] ... [58] [59] [60] [61] [62] [63] [64] [65] [66] [67] [68] [69] ... [115] >>
