Л.М. Млечин. «Горбачев и Ельцин. Революция, реформы и контрреволюция»
Предварительно Бакатин написал письмо президенту СССР. Горбачев наложил резолюцию: «Решите этот вопрос совместно с Панкиным». И министр иностранных дел СССР Борис Дмитриевич Панкин, и сменивший его в ноябре 1991 года Эдуард Амвросиевич Шеварднадзе, и министр иностранных дел России Андрей Владимирович Козырев — все были «за». Бакатин на всякий случай позвонил еще и Ельцину. Тот сказал:
— Действуйте.
Но телефонный разговор к делу не подошьешь. Тут Бакатин допустил ошибку. Санкцию двух президентов он получил, а оправдательным документом не обзавелся. Бакатина из-за этой истории его бывшие подчиненные называют предателем. Время от времени его вызывали в прокуратуру: есть люди, вознамерившиеся во что бы то ни стало наказать Бакатина… Но американцы не поверили в искренность Бакатина. Они априори исходили из того, что всю правду им, конечно же, не скажут.
Вадим Бакатин говорил мне, что не сожалеет о передаче информации о посольстве американцам: это был правильный шаг. Но он признает, что был, пожалуй, наивен в отношении Запада, смотрел на мир через розовые очки.
Став председателем КГБ, Бакатин видел, что надо ладить с республиками. В интервью, опубликованном в газете «Труд», он говорил: «Мы станем чем-то вроде агентства, которое обслуживает интересы всех республик, желающих войти в Союз».
28 ноября 1991 года президент Горбачев подписал один из последних своих указов — «Об утверждении Временного положения о Межреспубликанской службе безопасности». Службу возглавил Бакатин. В коллегию МСБ вошли руководители КГБ союзных республик, с каждой из которых был заключен договор о сотрудничестве. Бакатин должен был координировать деятельность органов госбезопасности союзных республик и заняться борьбой с наиболее опасными видами экономических преступлений. Межреспубликанская служба безопасности должна была стать чем-то вроде американского ФБР.
Но союзные законы, как и указы Горбачева, уже не имели практического значения, а через несколько дней после встречи в Беловежской пуще президентов России Бориса Ельцина, Украины Леонида Кравчука и председателя Верховного Совета Белоруссии Станислава Шушкевича утратили и юридический смысл…
Я спрашивал генерала армии Андрея Ивановича Николаева, который потом станет первым заместителем начальника генерального штаба Вооруженных сил России:
— Какими были настроения военных в 1991 году? Могла армия поднять восстание против того, что происходило?
— Я думаю, что это абсолютный миф. Я командовал тогда армией на Украине — даже не было такой темы для обсуждений.
— А если бы нашелся такой генерал, который бы воскликнул: «Нет, мы этого не допустим!» — вы бы присоединились к нему?
— А чего не надо было допускать?
— Распада Советского Союза.
— Я служил на территории Украины, а уже 24 августа Украина провозгласила «незалежность». И все командующие округами и армиями присягнули на верность Украине. Кроме меня. Нас приводили к присяге в здании нынешней Верховной рады. Когда большинство генералов и офицеров присягнули на верность Украине, закончились разговоры об СССР.
Рухнула власть, и потеряли свои кресла все вожди и хозяева жизни, которые столько лет командовали народом. Еще вчера они были хозяевами страны, а сегодня никто и ничто! Это же и есть настоящий праздник: видеть, как жалок тот, кто всегда помыкал тобой… В те дни любые начальники говорили и вели себя необычно — предупредительно, даже заискивающе. Такого не было ни до, ни после. Они боялись!
Покойная Галина Васильевна Старовойтова, российский депутат, пересказала мне тогда слова известного правозащитника Сергея Адамовича Ковалева:
— А ведь нам еще придется погибнуть, защищая коммунистов, когда толпа потребует повесить их на фонарях…
Российский президент Борис Ельцин приостановил деятельность российской компартии, а потом вообще прекратил деятельность КПСС и распустил ее организационные структуры. 24 августа 1991 года Горбачев сложил с себя полномочия генерального секретаря ЦК КПСС и предложил ЦК самораспуститься.
25 августа Ельцин объявил все движимое и недвижимое имущество КПСС и КП РСФСР, включая партийные вклады в банках, государственной собственностью. Право пользования партийным имуществом передавалось правительству и местным органам власти. Министерству иностранных дел России поручалось обратиться к правительствам других стран с просьбой сообщить о размерах партийных средств, размещенных за рубежом. ЦК КПСС прекратил свое существование. Комплекс зданий партаппарата на Старой площади был опечатан.
Через несколько дней после путча я пришел на Старую площадь. Там было пустынно — ни одного человека. Двери комплекса зданий распущенного ЦК КПСС закрыты, окна успели покрыться пылью. Непривычное и странное зрелище. А ведь это был центр власти в советской системе. Но в те дни перестала существовать советская система. И общество — вне зависимости от политических взглядов — радовалось счастливому избавлению от надоевшей и опротивевшей всем власти. Революция! А революция — это народная стихия, которая вовлекает в этот водоворот и тех, кто вовсе и не собирался ничего свергать.
Победа над путчем поставила немногочисленное демократическое крыло в положение победившей стороны. Абсолютное меньшинство вдруг оказалось властью. Но достаточно узкий круг молодых политиков и экономистов не был готов принять на себя управление страной, не имея ни механизма власти, ни практической программы. Они-то намеревались вести долгую борьбу в роли оппозиции, что, возможно, позволило бы им подготовиться к новой роли. Но путчисты-неудачники спровоцировали революцию, которая внезапно очистила политическое пространство.
«Мы несчастная страна, — заметил кинорежиссер Алексей Юрьевич Герман. — Во всех странах капиталисты строят капитализм. А коммунисты должны строить коммунизм. У нас же капитализм строят коммунисты».
Новую власть поначалу многие поддержали и голосовали за демократически настроенных политиков вовсе не потому, что полностью разделяли их политические и моральные ценности, а потому, что они обещали все устроить, наладить жизнь ко всеобщему удовольствию!
Многие любят цитировать фразу из популярного фильма «Брат-2»: кто прав, у того и сила. Нет, в нашей стране иначе: у кого сила, тот и прав. В августе 1991 года многие, видя, как рухнула советская власть, ошибочно решили, что старую силу одолела новая. Спешили к ней присоединяться. Достаточно быстро убедившись, что новые люди у власти — вовсе и не сила, дистанцировались…
И у тех, кто откровенно радовался падению власти в августе 1991 года, и у тех, кто в те августовские дни сидел дома, было нечто общее. Они с нетерпением ожидали, когда в стране все наладится. С интересом наблюдали за действующими лицами. Раздражались, видя, что не очень-то получается. Но сами палец о палец не ударили.
Чем дальше, тем активнее мы обращаемся к историческому опыту, размышляем о том, каким был Советский Союз, что представлял собой советский строй и что такое советский человек… Ну, если это только человек, который жил при советской власти, тогда, выходит, раньше был «царский человек», а ныне существует какой-нибудь «капиталистический человек». Но ведь не было «царского человека», и нет «капиталистического». А советский человек точно есть.
<< [1] ... [51] [52] [53] [54] [55] [56] [57] [58] [59] [60] [61] [62] ... [115] >>
