“Новая экономика” и мировое развитие

“Новая экономика” и старые проблемы

(перспективы быстрого роста в постсоциалистических странах)

ГЖЕГОЖ В. КОЛОДКО
профессор Варшавской школы экономики,
директор Центра экономических исследований по проблемам
трансформации, интеграции и глобализации ( TIGER )
при Академии предпринимательства и менеджмента имени Леона Козминьского
(Польша)

С учетом сложного фона, на котором протекает нынешняя стадия глобализации и научно-технической революции и особенно возможностей, созданных “новой экономикой”, можно наметить некоторые пассивные сценарии преодоления отставания переходными экономиками и сформулировать ряд рекомендаций по проведению активной политики, которая способствовала бы осуществлению наиболее благоприятных сценариев.

О преодолении отставания постсоциалистических стран от промышленно развитых

Великая трансформационная депрессия, вызвавшая падение ВВП в постсоциалистических странах в 1990-1998 гг. в среднем примерно на 30%, подходит к концу. Постепенный переход к рыночной экономике подразумевает, что будущий рост в этой части мира должен соответствовать модели современного цикла деловой активности. В долгосрочной перспективе вариативность темпов роста будет отражать взлеты и падения в рамках такого цикла, характеристики которого, однако, a priori непредсказуемы. В краткосрочной же перспективе ожидается, что здоровый экономический рост станет характеристикой всего постсоциалистического региона. 2001 г. должен был ознаменовать прорыв в этом отношении. По расчетам ЕБРР, рост ВВП в государствах Центральной и Восточной Европы ожидался в размере 4,7% (средневзвешенный показатель), а в странах СНГ – 3,6%.

Что касается последующих лет, то ни один из имеющихся прогнозов для стран с переходной экономикой не предполагает снижения ВВП в какой-либо из них в среднесрочном периоде. Таким образом, перспектива ВВП выглядит гораздо более многообещающей в 2004 (2005) г., ¹ чем в 1989 и 1999 гг., хотя масштаб изменений будет не столь значительным, как того хотелось бы. К 2004 (2005) г. только в 11 из 27 постсоциалистических стран (включая Югославию и Боснию-Герцеговину) удастся превысить уровень ВВП, имевший место в 1989 г. В 7 странах объем ВВП будет все еще ниже 3/4 показателя 1989 г. (табл. 1). А ведь к этому времени пройдет уже 15 лет с начала переходного периода, если принять 1989 г. за точку отсчета.

В процессе преодоления отставания постсоциалистических стран от более развитых в промышленном отношении государств верным отправным показателем служит ВВП на душу населения в долларах США по паритету покупательной способности (ППС) валют (табл. 2).

При такой стартовой позиции возникает вопрос, какая ситуация сложится в этих государствах в пределах жизни одного или двух поколений, т.е. в первой половине XXI в. С учетом долговременного потенциала роста появятся по крайней мере четыре группы постсоциалистических стран.

К первой группе относятся “выигравшие страны” , способные длительное время поддерживать темпы роста, превышающие по меньшей мере вдвое показатель для развитых рыночных экономик. Возможной точкой отсчета здесь служат темпы роста для ЕС. И хотя на будущее они четко не определены, представляется разумным принять их приближающимися к уровню 1997-2000 гг., т.е. около 2,5%. Это значит, что для того чтобы войти в круг “выигравших”, страна должна поддерживать в течение последующих десятилетий средние темпы роста на уровне по крайней мере 5% (между 4 и 6%).

Вторую группу составляют “страны, идущие вровень” , способные достигнуть темпов роста, сходных с показателями для ЕС или даже несколько превышающих их, т.е. около 3% (между 2 и 4%). Они не смогут догнать страны, являющиеся лидерами европейской экономики, а если попытаются, то это станет крайне вялым процессом. Разрыв в относительных величинах будет изменяться очень медленно (если это вообще произойдет), а в абсолютных с учетом исходных различий будет постоянно увеличиваться. Одновременно расширится “пропасть” между “странами, идущими вровень” и “выигравшими странами”.

Третья группа включает в себя “отстающие страны” , которые не смогут обратить переходный период в преимущество и в конечном итоге угнаться за темпами роста государств ЕС и постсоциалистических стран, “идущих вровень”. Их долговременные темпы роста не превысят 2%, но могут быть и ниже, а национальный доход хотя и будет возрастать, но минимальными, едва заметными темпами в течение многих лет.

Четвертая группа – “передовые страны”. Если такая категория в силу благоприятного стечения обстоятельств и проведения разумной политики вообще появится, то тут будут поддерживаться среднегодовые темпы роста, в 3 раза превышающие нынешние показатели для ЕС, т.е. на уровне 7,5%. При этом условии “передовые страны” по уровню производства будут приближаться к показателям в странах ЕС ² .

Темпы экономического роста зависят от многих факторов. С одной стороны, упор делается на исходный уровень развития. Согласно некоторым теориям перед странами, где уровень производства сегодня низок, открываются благоприятные возможности для достижения более высокой динамики развития в будущем. С другой стороны, не вызывает сомнения, что наличие передовых технологий и зрелых институтов, присущее относительно более развитым странам, благоприятствует ускоренному увеличению производства.

Так где же можно ожидать более быстрых темпов роста – в Словении, самой зажиточной из постсоциалистических стран, или Таджикистане, самой бедной из них? Кто станет развиваться быстрее – Чехия или Албания? Это отнюдь не риторические вопросы. Многое зависит от того, насколько успешно отдельные страны сумеют воспользоваться дополнительными возможностями, предоставляемыми глобализацией и трансформацией, смягчая новые риски, неизбежно возникающие в связи с этими процессами.

Таблица 1

Чистый баланс дополнительных выгод и издержек, находящий отражение в более быстрых или более медленных темпах роста, в решающей мере будет определяться характером проводимой политики и стратегии развития. Геополитическая ситуация может принести преимущество или ущерб, но ключ к успеху – адекватная политика роста. Одним из ее элементов, несомненно, должно быть стремление использовать дополнительные возможности, предоставляемые экономикой компьютерной эры. При разработке новых стратегий в ответ на вызовы XXI в. необходимо с помощью инструментов “новой экономики” пытаться решить по крайней мере некоторые старые проблемы. Те постсоциалистические страны, которым удастся достичь значительных успехов в этой области (благодаря настойчивым усилиям по инвестированию в инфраструктуру Интернета, повышению компьютерной грамотности общества, финансовому содействию развитию сетей и т.д.), добьются более высоких темпов роста, поскольку сформировавшаяся экономическая среда будет стимулировать конкурентоспособность предприятий.

В большинстве экономических прогнозов на несколько последующих лет наиболее высокие темпы роста ожидаются в менее развитых постсоциалистических странах и тех государствах, которые после завершения локальных конфликтов, вызвавших резкое падение производства, реструктурируют свой потенциал (табл. 3). Таким странам оказывается существенная финансовая помощь, в основном из внешних источников.

Таблица 2

*2003 г. – для республик бывшего СССР, 2004 г. – для стран Центральной и Восточной Европы.
Источник: PlanEcon 2000 a и 2000 b .

Подобные прогнозы базируются как на эктраполяции нынешних тенденций, так и на определенных предположениях в отношении структурных реформ и изменений экономической политики в последующие годы. Они гораздо менее оптимистичны по сравнению со сформулированными несколько лет назад. Причинами такой перемены являются слабые результаты осуществленной до сих пор трансформации и (что менее важно) негативные внешние потрясения, которые повлияли не только на реальный сектор экономики, но в гораздо большей степени на восприятие этой экономики и соответствующие ожидания. Может оказаться, что в отличие от начала 90-х годов мы настроены чрезмерно пессимистично.

В долгосрочной перспективе темпы экономического роста в отдельных странах будут различными, причем в немалой степени по причине технологического прогресса как следствия развития Интернета и информационных технологий в целом. Некоторые государства не смогут избежать угрозы спада перед лицом внешних потрясений или неудач в проведении своей экономической политики. Однако целый ряд факторов, влияющих на темпы роста, сегодня совершенно непредсказуем. Многочисленные старые проблемы будут довлеть по-прежнему, но новые факторы роста, которые сейчас только появляются, начнут действовать в полном масштабе.

Многое будет зависеть и от принятых (или не принятых) политических решений, которые в свою очередь связаны с институциональными аспектами развития и действенностью демократии. Последнее обстоятельство может быть неустойчивым, особенно в относительно молодых демократических государствах. Если для одних стран цель будущего развития – остаться на той стезе, куда им удалось вступить, то для других – перейти на более быстрый путь, а для третьих – избежать отклонения от намеченного курса и отставания.

В наиболее и наименее благоприятных случаях постсоциалистическая экономика может соответственно или продолжать непрерывное развитие в течение полувека, сохраняя статус “передовой”, или оставаться “отстающей”, увеличивая тем самым отрыв от тех государств, которые развиваются быстрее. Оба эти сценария, однако, вряд ли реализуемы – слишком мало аргументов в поддержку утверждения, что какая-то страна будет сохранять в течение 10, 20 и более лет среднегодовые темпы роста в 7,5% или, напротив, жалкий уровень в 1% (а то и вовсе нулевой). С рациональной точки зрения она скорее будет рассчитывать на то, чтобы остаться в рядах “выигравших” или “идущих вровень”, чем оказаться в одной из крайних групп. Это означает что большинству постсоциалистических стран удастся в долговременной перспективе поддерживать среднегодовые темпы роста в диапазоне 3-5%.

Пассивные сценарии и активные стратегии

Очевидно, что в дальнейшем, как и сейчас, процессы развития будут зависеть от ряда переменных, эволюционизирующих с разной скоростью и в разных направлениях. В отношении некоторых из них единственное, что можно сделать, это попытаться с большей или меньшей точностью предсказать их значение. Однако достижение критической массы в ходе роста будет зависеть от избранной политики и способности следовать принятому курсу. Геополитическая ситуация, культурное наследие, качество человеческого капитала и трудовые навыки, численность населения (и соответственно объем товарного рынка и рынка услуг), природные ресурсы и туристическая привлекательность страны – факторы, влияющие на перспективы развития. Некоторые из них заданы изначально, другие в долговременном плане могут изменяться, но только в условиях экономического роста.

Наиболее важная роль, однако, принадлежит политике. Без адекватной политики даже относительно более благоприятное положение, складывающееся в силу наличия определенных факторов, не будет в должной мере способствовать экономическому развитию. Наряду с другими моментами качество политики определяет темпы роста в секторах, относящихся к “новой экономике”. И хотя их успехи опираются прежде всего на низовую инициативу и подлинное предпринимательство (а также укрепление связей с мировым хозяйством), промышленная и образовательная политика могут оказать большое содействие.

Сочетание трех факторов – благоприятной геополитической ситуации в Центральной и Восточной Европе, значительного прогресса в институциональном строительстве и относительно большего инвестирования в информационные технологии – уже содействует экономическому росту в странах, стремящихся вступить в Евросоюз. Можно ожидать, что в течение последующих 10-20 лет эта группа удержит позиции среди “выигравших”, хотя из-за допущенных ошибок в политике или негативных внешних потрясений некоторые страны могут быть оттеснены в более низкую группу. Однако до тех пор пока они не догонят Западную Европу (или по крайней мере ее южную, относительно менее развитую часть), они должны быть в состоянии быстро вернуться на путь ускоренного роста, даже если темпы его в отдельные периоды упадут ниже 5%.

Быстрый рост в решающей степени зависит от правильной координации фискальной и денежной политики, хорошо продуманной промышленной и торговой политики и подчинения структурных реформ политике роста. Такова среда, в которой можно рассчитывать, что “новая экономика” преодолеет “старые проблемы”. В противном случае польза от Интернета будет невелика, поскольку его преимущества едва ли имеют смысл без хорошо развитой физической инфраструктуры или в условиях финансовой нестабильности.

Интернет-торговля процветает, если товары быстро доходят до покупателя, т.е., образно выражаясь, когда на дорогах нет рытвин. Чтобы преуспевать, ей необходима эффективная электронная банковская система для проведения сделок, что невозможно без соответствующего регулирования и контроля в банковском секторе или в условиях высокой инфляции.

Подходя реалистически, без ненужного восторга по поводу перспектив “новой экономики”, которые не следует ни отбрасывать, ни переоценивать, можно сформулировать различные гипотетические сценарии долгосрочного экономического роста. В будущем душевой ВВП в отдельных странах будет зависеть от его уровня в стартовый момент (2000 г.) и от темпов роста в последующие десятилетия.

Исходя из того, что в большинстве промышленно развитых стран, т.е. в государствах Евросоюза и в США, ВВП на душу населения, подсчитанный по ППС, в настоящее время приближается к 30 тыс. долл., стоит задаться вопросом, во сколько раз этот показатель должен возрасти в постсоциалистических странах, чтобы в какой-то момент в будущем достигнуть нынешнего уровня стран-лидеров. Ответ на него может быть разным – от двукратного увеличения в случае наиболее развитых стран (в частности Словении, где к концу ХХ в. ВВП на душу населения составил почти 15 тыс. долл.) до 40-кратного для наименее развитого в экономическом отношении Таджикистана, где данный показатель не достигает и 800 долл.

Однако процесс преодоления отставания имеет более широкое измерение, чем просто ликвидация разрыва в уровне национального дохода между наиболее и наименее развитыми странами. Многие постсоциалистические экономики не столь значительно отстают от государств с высоким уровнем дохода, как можно судить по статистике ВВП. Этот показатель отражает текущее состояние производства и не дает представления о других аспектах развития, относящихся к уровню и качеству жизни. Страны с переходной экономикой в большинстве своем не сталкиваются с проблемой неграмотности, они могут гордиться системой школьного образования, не уступающей промышленно развитым странам. Это имеет большое значение для будущего, свидетельствуя о высоком качестве человеческого капитала и, следовательно, большом потенциале роста, который соответствующая политика должна суметь полностью задействовать.

Таблица 3

Количественный рост можно рассматривать как линейный процесс, что не подходит для социально-экономического развития, характер которого существенно меняется в эпоху глобализации и информационных технологий. Его эволюция стимулируется также меняющимися ценностями гражданского общества. В долгосрочном плане модель современного развития будет меняться, как и его критерии. Они в гораздо большей мере начнут опираться на такие элементы, как качество человеческого капитала, состояние окружающей среды, доступ к культуре и природе, плотность населения в городах и другие, не учитываемые индексом ВВП.

Если начало нового тысячелетия считать отправной точкой процесса преодоления отставания постсоциалистических экономик, то все отмеченные выше обстоятельства говорят о том, что его конечная точка (если таковая будет когда-либо достигнута) будет значительно варьироваться по странам. Не нужно забывать, что государства с наиболее развитой экономикой продолжают развиваться, так что преодоление отставания – это стремление к движущейся цели. Вместе с тем достижение в разумные сроки нынешнего уровня ВВП стран-лидеров можно вполне считать успехом. Когда именно это произойдет (если вообще случится), зависит от пути развития, избранного данной страной, будь то путь “передовой страны” или “страны, идущей вровень”. Путь “отстающих стран”, разумеется, в расчет не принимается (табл. 4).

Все альтернативные пути развития свидетельствуют о том, какую длительную дистанцию нужно пройти, чтобы преодолеть возникший в течение столетий разрыв. К сожалению, за прошедшее 10-летие, он увеличился, потому что системная постсоциалистическая трансформация проходила слишком стихийно. Вполне вероятно, что для полного устранения этого разрыва понадобится не полвека, а несколько веков. Конечно, научно-технический прогресс, включая все, что входит в понятие “новая экономика”, может содействовать данному процессу. Поэтому, не возлагая чрезмерных надежд на потенциал и перспективы “новой экономики” в постсоциалистических странах, необходимо тем не менее пытаться использовать все предоставляемые ею возможности, чтобы добиться долговременного роста, а также устойчивого и быстрого социально-экономического развития.

Таблица 4

Окончание. Начало см. “Проблемы теории и практики управления”. – 2002. – № 3.
¹ 2004 г. – для республик бывшего СССР, 2005 г. – для государств Центральной и Восточной Европы.
² Примеров столь значительных среднегодовых темпов роста немного, хотя пример Китая, где в течение последних 30 лет они составляли около 10%, показал, что при определенных обстоятельствах такая долговременная устойчивость вполне реальна.