«Мы читали, что это должно работать»

Руководители РАО «ЕЭС России» собираются проверить невидимую руку рынка на эффективность. Полигоном для смелого эксперимента станет российская теплоэнергетика

Десятого февраля в Кремле под председательством Владимира Путина прошло совещание, посвященное развитию российской энергетики, в котором приняли участие председатель правительства РФ Михаил Фрадков, первый вице-премьер РФ Дмитрий Медведев, председатель правления РАО «ЕЭС России» Анатолий Чубайс, руководитель «Росатома» Сергей Кириенко и другие высокопоставленные чиновники. Итоги этого мероприятия многие аналитики и СМИ оценили как «триумф Чубайса». Котировки акций РАО «ЕЭС России» и других энергокомпаний к концу дня подскочили на 5-7%, акции оптовой генерирующей компании ОГК-5 — на 14,72%.

Поводом для ажиотажа стали слова Владимира Путина о необходимости привлечения инвестиций в российскую энергетику. «На горизонте реально замаячил дефицит электроэнергии, который может стать естественным ограничением экономического роста, — заявил президент на совещании. — Мы ни при каких обстоятельствах не должны допустить такого развития событий, так что я хотел бы услышать ясное предложение по дальнейшим шагам, связанным с модернизацией электроэнергетики, которые были бы связаны с созданием условий для привлечения частного капитала, как отечественного, так и зарубежного». Министр промышленности и энергетики Виктор Христенко, выступая после совещания перед журналистами, заявил, что теперь «правительство должно в течение месяца представить президенту свои предложения».

Казалось бы, ни президент, ни глава Минпромэнерго не сказали ничего, что могло бы послужить сигналом к лихорадочной скупке акций российских энергетических компаний. Но буквально накануне этого совещания в лондонской Financial Times появилась статья, в которой со ссылкой на интервью Анатолия Чубайса утверждалось, что РАО ЕЭС намеревается провести размещение акций энергетических компаний на зарубежных биржах, причем, по утверждению FT, Чубайс говорил о продаже контрольных пакетов. Сопоставив заявление главы РАО ЕЭС лондонской газете и слова президента о необходимости привлечения частных инвестиций в энергетику, инвесторы вполне логично пришли к выводу, что планы Чубайса получили одобрение главы государства. И принялись скупать акции энергокомпаний, в первую очередь ОГК-5 и «Мосэнерго», которые, как заявил Чубайс в том же интервью FT, пройдут процедуру IPО первыми. Не зря же биржевые аналитики отмечают, что рост спроса на акции энергокомпаний после 10 февраля обусловлен главным образом заказами на покупку, которые поступили от иностранных портфельных инвесторов.

На что рассчитывает Чубайс

В интервью «Эксперту» заместитель главы правления РАО ЕЭС Яков Уринсон не делал акцент на продаже энергетических акций иностранцам, но и не исключал такой возможности. По его словам, вопрос о том, где и как будут проводится IPO, находится в стадии обсуждения. Поэтому и нам самое время оценить аргументы «за» и «против».

Идея о срочном проведении IPO энергокомпаний базируется на достаточно простых расчетах. Специалисты РАО оценивают дефицит электроэнергии в России к 2008 году в 1,55 ГВт, к 2009-му — уже в 3,15 ГВт, а с каждым последующим годом потребности в новых мощностях будут расти еще быстрее. Если исходить из стоимости строительства тепловых электростанций 800-1000 долларов за киловатт установленной мощности, это означает, что к 2008 году нам необходимо ввести в строй новых энергомощностей примерно на полтора миллиарда долларов, к 2009-му — на три миллиарда.

Сейчас РАО «ЕЭС России» инвестирует в строительство новых мощностей около 1 млрд долларов в год, что с учетом минимального срока строительства тепловых электростанций три-четыре года дает шанс пройти 2008 год с минимальным дефицитом мощности. А вот для того, чтобы пережить без дефицита 2009 год, не говоря уже о последующих, ежегодные инвестиции в строительство новых электростанций должны как минимум удвоиться.

По оценкам аналитиков РАО ЕЭС, вывод двух первых энергетических компаний — «Мосэнерго» и ОГК-5 — на IPO позволит в ближайшие два года получить около 3 млрд долларов. Последующий вывод на биржи акций остальных энергетических компаний при благоприятном развитии событий может обеспечить приток средств, достаточных для того, чтобы до 2012 года поддерживать баланс между производством энергии и его потреблением. Это вполне реально, поскольку интерес к акциям российских энергокомпаний весьма высок: так, вывод акций ОГК-5 на биржу осенью прошлого года сразу привел к двукратному росту капитализации компании.

А через пять лет начнется уже совсем другая история. С 1 апреля этого года РАО ЕЭС начинает заключение двусторонних договоров на поставку электроэнергии с крупнейшими потребителями. Они заключаются на пять лет и предусматривают поставку электроэнергии по тарифам, установленным государством. Предполагается, что с окончанием действия этих договоров — как раз в 2011-2012 годах — госрегулирование тарифов на электроэнергию будет упразднено, они будут формироваться исключительно по рыночным принципам. Реформаторы из РАО ЕЭС уверены, что в этой ситуации сложится такой уровень тарифов, который сделает привлекательным вложение частных денег в строительство генерирующих мощностей, и частники перехватят у государства инициативу инвестиций в энергетику.

Таким образом, IPO энергокомпаний руководство РАО ЕЭС рассматривает как способ прожить пять лет — до полного перевода энергетики на рыночные принципы ценообразования. В этом контексте становится понятным и то, почему Чубайс говорит об IPO именно на западных биржах. «Во-первых, западный рынок более емкий, поскольку там могут покупать акции и российские, и западные инвесторы, — объясняет руководитель Центра анализа конъюнктуры финансовых рынков Газпромбанка Сергей Суверов. — Во-вторых, листинг на западных биржах означает большее доверие к бумаге, поскольку там более жесткие требования к раскрытию информации. Это сможет повысить доверие стратегических инвесторов к компаниям. Ведь основная идея РАО ЕЭС — привлечение западных стратегических инвесторов в наиболее крупные проекты. Поэтому важно, чтобы компании, которые будут привлекать деньги, были им понятны. Кроме того, западные инвесторы нужны, чтобы вести дополнительную экспертизу в части менеджмента, например. А в России сегодня практически нет 'стратегов', которые смогут работать с электроэнергетикой. Поэтому необходимо привлечь иностранных стратегических инвесторов, чтобы они провели экспертизу в части менеджмента, контроля над затратами и эффективности строительства».

Сдаем энергетику?

При всей внешней логичности этой схемы риски, которые будут сопровождать ее практическую реализацию, вполне очевидны. Первый связан с точностью прогнозов дефицита электроэнергии. В начале декабря на конференции «РАО 'ЕЭС России' — открытая компания» Анатолий Чубайс сам жаловался, что рост потребления электроэнергии в России превосходит самые смелые прогнозы. «Энергетическая стратегия на 2000-2005 годы предусматривала два сценария: пессимистический и оптимистический, — заявил тогда глава РАО ЕЭС. — Прогнозные цифры прироста электропотребления соответственно составляли 46 миллиардов киловатт-часов в пессимистическом варианте и 50 миллиардов в оптимистическом. Ожидаемый факт — 73 миллиарда киловатт-часов. Причем стратегия была утверждена в 2003 году — всего полтора года назад!»

Возникает законный вопрос: а что если прогнозы РАО ЕЭС относительно дефицита электроэнергии в 2008-2009 годах тоже окажутся заниженными раза в полтора-два? Где можно будет найти средства на погашение этого дефицита?

Повышение внутренних тарифов на электроэнергию отпадает. Во-первых, этого не допускают долгосрочные договоры на поставку электроэнергии крупнейшим потребителям. Во-вторых, власти не допустят этого по политическим соображениям. На совещании 10 февраля Владимир Путин специально подчеркнул, что «любые изменения в расчетах за электроэнергию не должны привести к перекладыванию нагрузки на плечи населения».

Если строго придерживаться «схемы Чубайса», то РАО ЕЭС останется лишь одно — продавать все больше акций энергокомпаний на биржах (преимущественно, как отмечалось выше, на западных). Закономерным результатом этого может стать переход крупнейших российских энергокомпаний под контроль западных фирм.

«Не видим в этом ничего страшного, — говорят руководители РАО ЕЭС. — Ведь все равно эти компании будут работать в России, поставлять электроэнергию на российский рынок на общих основаниях». В теории опять-таки все логично. Но только почему-то, кроме наших реформаторов, никто в мире подобного благодушия не проявляет. Например, можно вспомнить, как два года назад американский сенат жестко «зарезал» сделку по продаже американской энергетической компании Unocal китайцам.

Есть и более свежий пример. По странному совпадению буквально за три дня до «энергетического совещания» у Владимира Путина по Великобритании разнесся слух о том, что «Газпром» хочет приобрести английскую газораспределительную компанию Centrica. Та же Financial Times посвятила этим слухам большие статьи в двух номерах подряд. Не откажем себе в удовольствии привести некоторые цитаты: «Великобритания в ряду других стран является едва ли не самой открытой для иностранных инвестиций, но везде существует какая-то пограничная черта. Китайцы со своим предложением о покупке Unocal перешли ее. Точно таким же пересечением красной черты будет предложение 'Газпрома'. Доводы стратегического характера в пользу внутреннего владения объектами национальной инфраструктуры неосновательны, однако существуют вполне законные основания для общественной и политической обеспокоенности по поводу того, где находится собственность и кто ее контролирует. Крупные компании принадлежат не только своим акционерам, но и своим клиентам. Современный бизнес интернационален, однако компании, которые в нем участвуют, сохраняют свою национальную принадлежность. Британское министерство энергетики заверило общественность, что предложение 'Газпрома' будет подвергнуто тщательной проверке. Иностранным читателям, не знакомым с изящным языком британского государственного аппарата, следует знать, что тщательная проверка — это очень скрупулезный процесс, который может длиться до тех пор, пока не растает сибирская вечная мерзлота».

Выходит, продажа своих энергетических (и прочих инфраструктурных) компаний — это привилегия стран третьего мира. И для России было бы, мягко говоря, странно стремиться побыстрее войти в их число. Тем более в связи с идеей превращения в энергетическую сверхдержаву. Согласитесь, «энергетическая сверхдержава», в которой львиная доля энергоактивов принадлежит иностранцам, — это жестокая пародия.

Аналогично, Ватсон!

Еще больше сомнений вызывают надежды РАО ЕЭС на расцвет отечественной энергетики после отмены тарифного регулирования. Все эти благолепные картины базируются на простом тезисе, взятом из брошюры для младших школьников «Как устроен и работает рынок»: поскольку в России будет дефицит энергомощностей, то после отмены тарифного регулирования (через три-пять лет) цены на электроэнергию вырастут, станут привлекательными для инвесторов, и они начнут вкладывать деньги в строительство новых электростанций. В результате дефицит энергии снизится и цены упадут.

Звучит логично, однако картина за окном сильно отличается от того, что написано в книжках. Возьмем, например, цены на бензин. Нефтянка в свое время реформировалась по той же схеме, что и электроэнергетика сегодня: из нее была выделена монопольная составляющая — «труба», а конкурентные виды деятельности — нефтедобыча, производство и сбыт нефтепродуктов — были «для обеспечения конкуренции» поделены между несколькими крупными компаниями. Результат известен всем: бензин в нефтедобывающей России стоит почти столько же, сколько в странах-импортерах, США и Европе. Нефтяники не вложились в нефтепереработку по объяснимым и чисто экономическим причинам. И это не те причины, о которых любят рассуждать сторонники реформы РАО ЕЭС. «Рынок нефтянки достаточно олигополистичен, поэтому цены там растут, — говорит Сергей Суверов. — А если в энергетике будет построен реально конкурентный рынок, туда придут частные инвесторы, построят достаточно много мощностей, которые будут конкурировать. Это создаст предпосылки для снижения издержек и тарифов».

Однако специалисты по нефтяному рынку сегодня уже открыто говорят о том, что монопольные сговоры на рынке топлива — это миф, а основной причиной подорожания бензина в России является острый дефицит современных нефтеперерабатывающих мощностей. Аналогия с энергетикой напрашивается сама собой — та же острая нехватка современных мощностей при ветхости и крайней неэффективности мощностей существующих. При этом строить новые нефтеперерабатывающие заводы никто не торопится. И нет никаких реальных оснований надеяться, что новые хозяева энергетики предпочтут строительство новых станций простому повышению цен на электроэнергию. Причем электроэнергия и цена на нее куда более значимы для экономики, чем бензин.

Похоже, что простая схема «дефицит—рост цен—рост инвестиций в производство» работает только на рынках с низким порогом вхождения в отрасль и высокой эластичностью спроса по цене. На дефицитных рынках товаров, спрос на которые мало меняется с ростом стоимости, цены могут расти до невообразимых величин на фоне весьма скромных инвестиций в производство. Кроме бензинового рынка можно в этом смысле сослаться и на рынок жилья: цены все растут, а заметного увеличения объемов строительства частными компаниями не наблюдается.

Да и в энергетике уже есть печальные примеры: причинами знаменитого энергетического кризиса в Калифорнии как раз стала ситуация, когда на фоне растущего спроса на электроэнергию энергокомпании (сплошь частные и рыночные) только повышали тарифы, но не строили при этом новых электростанций. Правда, представители РАО ЕЭС говорят, что в Калифорнии и рынок был неправильный, и правила выделения земли под строительство электростанций слишком жесткие, а у нас этих проблем не возникнет. Ну что ж, блажен, кто верует.

Пострадать за идею

На самом деле значительной доли потенциальных проблем и рисков энергетической реформы можно избежать, поскольку они базируются на общем фундаменте — идее о том, что в тепловую генерацию не должно вкладывать деньги государство. «Государство одобрило концепцию реформы, согласно которой тепловая генерация должна быть частной, — твердят руководители РАО ЕЭС. — Это закреплено в законах и постановлениях правительства. Поэтому и инвестиции в тепловую генерацию должны быть только частные».

Между тем привлечение госинвестиций в развитие тепловой генерации сегодня вполне возможно (денег у правительства навалом) и было бы полезно обеим сторонам. Конечно, напрямую перекачивать деньги из стабфонда в ту или иную компанию было бы неправильно. Но вот, например, сейчас создается Российский банк развития с капиталом 2,5 млрд долларов. Можно было бы отдать ему в залог те пакеты акций энергокомпаний, которые сегодня предполагается выставить на IPO, а вырученные деньги направить на строительство новых мощностей. Результат — увеличение капитализации и энергокомпании, и самого РБР, да и контроль над энергетикой остается в России. Другой вариант — в государственной управляющей компании, Внешэкономбанке (ВЭБ), сегодня лежит 135 млрд рублей пенсионных накоплений россиян, к 2010 году эта сумма достигнет триллиона. Вкладывать эти деньги ВЭБ может только в гособлигации, поэтому фактически вся эмиссия ГКО—ОФЗ уже сейчас уходит к нему, куда вкладывать деньги дальше, никто не знает (подробный материал на эту тему см. в следующем номере).

РАО ЕЭС вполне могло бы эмитировать облигации, которые будет покупать ВЭБ, — вот и деньги для строительства станций, и хороший инструмент для инвестирования пенсионных средств граждан. Все что нужно для реализации схемы — одно постановление правительства и добрая воля руководства РАО ЕЭС. Проблема только в отсутствии этой доброй воли — реформаторов манит мечта о построении совершенного рынка в отдельно взятом сегменте экономики. Такого, как в книжках.

Издержки спешки

Подчеркнем: мы совсем не против частных инвестиций в развитие энергетики. Мало того, у нас нет и принципиальных возражений против частной собственности на энергетические активы. Единственное, что мы считаем неприемлемым, — это неоправданно форсированный перевод энергетики на рыночные рельсы. Привлекать частный бизнес в энергетику нужно совсем другим путем — более долгим, зато менее рискованным: через формирование внятной долгосрочной энергетической стратегии государства, в которой будет указано, сколько, где и на каких электростанциях будет производится электроэнергии, где и какие станции будут строиться, куда и в каких объемах будет экспортироваться наша электроэнергия. Чтобы, изучив такой документ, любой инвестор мог определить, где и какой мощности ему следует построить электростанцию и кто будет потребителем его энергии. В частности, уже сегодня частные компании заявляют о своей готовности строить электростанции на Дальнем Востоке (для экспорта электроэнергии в Китай) и на Северо-Западе России (для экспорта в Скандинавию). Но все упирается в политические решения правительства — станет электроэнергия важным российским экспортным товаром или нет.

Ажиотажная же распродажа российских энергоактивов не сулит ничего, кроме новых проблем для энергетики, для государства в целом и для самой идеи либерализации экономики. Ведь если расчет Чубайса на частных инвесторов не оправдается, закрывать брешь в энергетическом балансе страны придется государственным структурам — ГидроОГК и «Росатому». И тогда о передаче энергетики в частные руки никто не захочет слушать еще многие десятилетия.


Мнение автора статьи не обязательно полностью совпадает с мнением администрации сайта


По теме:
Увидеть красную черту
Редакционная статья, журнал "Эксперт"

Юнокальская история. Американцы учли опыт ЮКОСа
Сергей Лопатников

Слияния и заграждения
Александр Кокшаров

О степени открытости экономики
Маршалл Поумер

Конкуренция не помогла: электричество в США осталось дорогим
Ребекка Смит, Wall Street Journal, США

Почему не идут реформы
Виктор Полтерович, академик РАН (ЦЭМИ РАН, РЭШ)

Трансплантация экономических институтов
Виктор Полтерович, академик РАН (ЦЭМИ РАН, РЭШ)